(приложение: фото выставка в формате презентации)

Создавая в России монастыри, символически изображающие древние афонские обители – своеобразные архитектурные «иконы» священных для каждого православного человека мест, русские иноки стремились привлечь на родную землю Божественную помощь Христа Спасителя, Его Пречистой Матери и тех святых, которым посвящались обители. Освященная многими святынями, наша земля поистине была Святой Русью, земным образом Небесной Церкви, ярким воплощением которой были монастыри.

Устроители обители в первую очередь заботились о ее внутреннем строе, уставе, стараясь, чтобы монастырь как можно более походил на свой первообраз. Не менее тщательно выбиралось место, которое даже по географическому расположению должно было походить на местоположение главного монастыря, ставшего прообразом.

К символическим изображениям Святой Горы на Руси можно отнести целый ряд монастырей.

Вначале остановим внимание на тех, которые благодаря удивительному внешнему сходству носят священное имя Афона.

Бурные волны сурового Ладожского озера омывают Северный Афон– Валаамский Спасо-Преображенский монастырь со всеми его скитами, рассеянными по Валаамскому архипелагу. Строга и величественна дикая красота Валаама. Основателями монашеской жизни на Валааме считают преподобных Сергия и Германа, греческих священноиноков, устроивших на острове обитель общежительного типа. Единого мнения о дате основания Валаамского монастыря до сих пор не существует: часть исследователей относит время основания обители к X–XI векам, основываясь на одной из редакций жития преподобного Авраамия Ростовского и на отдельных летописных упоминаниях. Другие историки считают, что монашеская жизнь на Валааме началась в XII–XIV веках. Церковная и монастырская традиция придерживается первой версии и относит создание общежития на Валааме ко времени Крещения Руси. В дни своего расцвета Валаамский монастырь был образцом монашеского жития Северной Руси и именовался великою Лаврою. Преподобные Арсений Коневский, Александр Свирский, Савватий Соловецкий и многие другие были иноками Валаамской обители.

(презентация фото № 1)

На юге России светится звезда Крымского Афона – Бахчисарайского Успенского скита «Панагия». Скит расположен в живописном скалистом ущелье Мерьем (ущелье Марии), напоминающем глубокое, дикое ущелье знаменитого монастыря святого Георгия Хозевита близ Иерусалима. Здесь был духовный центр крымского христианства. Еще в VII–VIII веках, скрываясь от преследований, в неприступных горах Крыма находили прибежище иконопочитатели. В середине XV века, когда гонение на крымских христиан было особенно тяжким как от турок, так и от татар, на неприступной скале Бахчисарая в день Успения Пресвятой Богородицы чудесно явился образ Божией Матери. На месте явления иконы высоко в скале был вырублен храм во имя Успения Богородицы, вокруг которого постепенно выросла Успенская обитель, – Крымская Лавра[20]. Много скорбей выпало на долю «Панагии». В конце XVIII века греческие христиане были вынуждены оставить Крым и уйти в Россию, в пределы Мариуполя, куда торжественно перенесли чудотворный образ Царицы Небесной. На некоторое время светильник крымского Афона угас. В середине XIX века архиепископ Херсонский Иннокентий (Борисов) во время торжественного освящения Успенского скита положил для него устав по чину афонских пустынножителей. «Отныне, в пределах собственного Отечества, среди наших гор, мы будем иметь утешение зреть подобие древнего Афона», – сказал святитель. Греческий митрополит Агафангел преподнес обители крест с надписью: «Прислан от Старого Афона Русскому Афону на благословение в день открытия 1850 года».

(презентация фото № 2)

Уральский Афон– Белогорский Свято-Николаевский православно-миссионерский мужской общежительный монастырь – расположен в исключительном по красоте месте на одном из отрогов Уральского хребта, на склоне меловой Белой горы, которая вздымается к небу и господствует над всей местностью. Основана обитель епархиальным миссионером, протоиереем Стефаном Луканиным в 1891 году в память избавления наследника Российского престола цесаревича Николая от покушения в Японии, с просветительскими целями: для борьбы с расколом и возвращения в Церковь старообрядцев. Первый деревянный храм во имя святителя Николая был освящен в феврале 1894 года. В основу устава обители был положен устав одного из монастырей Святой горы, богослужение совершалось совместно с представителями единоверческой церкви строго и неопустительно.

(презентация фото № 3)

Кавказ освящался подворьями двух афонских монастырей, которые фактически были самостоятельными обителями: это Ново-Афонский Симоно–Кананитский монастырь и Второ-Афонский Успенский монастырь на горе Бештау под Пятигорском.

Новый Афонстоит на реке Псыртсхе близ города Сухума. Он был основан в 1875 году как подворье монахами Русского Афонского Пантелеимоновского монастыря. В семидесятые годы прошлого века русские иноки на Афоне терпели сильнейшие экономические и юридические притеснения. Речь шла даже о возможном уходе со Святой Горы. Ради ослабления материального давления и создания пристанища в России был устроен монастырь на развалинах древнего храма апостола Симона Кананита, где под спудом покоятся его святые мощи. По преданию, святой апостол Симон молился в одной из пещер, расположенной неподалеку от древнего храма. Настойчивый труд насельников сделал это место сказочно красивым.

(презентация фото № 4)

Второй Афон расположился между тремя отрогами величественной горы Бештау под Пятигорском. Предполагалось, что он будет играть роль подворья русского Иоанно–Богословского скита при Хиландарском афонском монастыре. Основанная в 1904 году, через четверть века обитель была закрыта и полностью уничтожена. Но в течение двадцати пяти лет монастырь был настоящим оплотом веры. Он имел огромное просветительное значение, поскольку Кавказ был буквально заражен различного рода сектантами и церковными революционерами – обновленцами.

(презентация фото № 5)

В 1889 году в ущелье реки Большой Зеленчук на месте бывшей древней аланской митрополии, среди развалин храмов X–XII веков русскими иноками Благовещенской кельи Хиландарского Афонского монастыря была основана Свято-Александро-Афонская Зеленчукская пустынь с целью восстановления христианства среди мусульман на территории древней Алании. На северном склоне Кавказских гор, недалеко от Майкопа, находилась Закубанская Афонская во имя архангела Михаила пустынь, устроенная в 1870–1880–х годах насельником монастыря Кутлумуш на Святой горе иеромонахом Мартирием (Островым). За основу общежития были приняты некоторые правила афонских монастырей.

(презентация фото № 6)

(презентация фото № 7)

В Москве, Петербурге, Одессе и Ростове-на-Дону русские афонские обители имели свои подворья, которые воспринимались православным сознанием не только как представители материнских обителей, но и как их святые символы. Настоятелем московского подворья Афонского Свято-Пантелеимоновского монастыря был чтимый старец Аристоклий (Амвросиев), прославленный Русской Православной Церковью в 2004 году как местно-чтимый святой Москвы и Московской области.

Свято-Успенская Святогорская Лавра (до 1918 года – Свято-Успенская Святогорская пустынь) на реке Северный Донец – Святые горы, как ее именовали, – расположена в месте необыкновенной красоты. Покрытые густыми лесами Святые горы возвышаются над хрустальными водами реки Северский Донец. Обнаженная белоснежная меловая гора испещрена множеством еще в древности высеченных пещер. По преданию, в этих местах уже в VIII веке находили пристанище гонимые иконоборцами православные христиане. В XI–XIV веках в окрестностях Придонья существовали православные поселенья, о чем свидетельствуют современные археологические раскопки, например, в селе Ильичевка Краснолиманского района на городище «Зливки», в селе Маяки на городище «Царино» и другие исследования. Самая древняя заметка датируется 1526 годом и встречается в «Записках о Московии» германского посла Сигизмунда Герберштейна. Особенность погребений в пещерах свидетельствует о том, что основателями пустыни были не афонские монахи, как о том говорит одно из преданий, а выходцы из Палестины. В XVII веке русские государи жаловали в обитель книги, иконы, церковную утварь, а также поддерживали иноков материально. Напротив, в XVIII веке монастырь переживал период упадка и находился в крайне стесненном положении. В 1844 году по указу императора Николая Павловича Святогорская обитель была восстановлена по чину и уставу Глинской пустыни Курской епархии стараниями Татьяны Борисовны и Александра Михайловича Потемкиных. В середине XIX века пустынь достигла своего расцвета.

(презентация фото № 8)

Хотелось бы упомянуть также о древнем пещерном Гнилецком монастыре, основанном по преданию преподобным Феодосием Печерским в начале XI века, более известном как Глушенский Богородицкий пещерный скит в урочище «Церковщина» близ села Лесники при Киево-Братском монастыре, где были найдены характерные афонские усыпальницы и вещи афонского образца; о древней бессарабской Киприановской Успенской обители («Кэприана») Кишиневского уезда (XV–XVI век), находившейся с XVII века в зависимости от Афонского Зографского монастыря. Заслуживает также внимания Крыпецкий Иоанно–Богословский монастырь, основанный во второй половине XV века афонским монахом, преподобным Саввой, учеником преподобного Ефросина, близ города Пскова. Преподобный Савва был родом из Сербии. После падения Константинополя в 1453 году он покинул Афонскую Гору с Евангелием на сербском языке и образом святого апостола Иоанна Богослова и нашел себе пристанище в России.

(презентация фото № 9)

(презентация фото № 10)

Особое место занимают обители, основанные теми русскими иноками, которые в течение некоторого времени сами подвизались на Святом Афоне. Впитав духовную культуру святогорцев, они, словно негасимую лампаду, переносили ее на родную землю.

И первая среди них – мать всего русского монашества – Свято-Успенская Киево-Печерская лавра, несущая на себе благословение Святой Горы.

(презентация фото № 11)

За ней, если следовать хронологии, идет любимое местопребывание афонского воспитанника, митрополита, всероссийского святителя Киприана – Святоезерская Преображенская пустынь близ города Гороховца (XIV век). Затем – Коневский Рождество-Богородичный монастырь на острове Коневец Ладожского озера, основанный в 1393 году преподобным Арсением Коневским после трехлетнего пребывания на Афоне. Наконец, Сергиев Нуромский Преображенский монастырь, основанный в XIV веке афонским монахом, учеником преподобного Сергия Радонежского, преподобным Сергием, по благословению своего духовного отца. В 1397 году был основан в память о торжественной встрече войска Тверского, возвращавшегося из похода, Кашинский Сретенский монастырь, устроитель которого, Савва, принес с Афона Устав монастыря.

(презентация фото № 12)

(презентация фото № 13)

(презентация фото № 14)

Наиболее значительным в этом ряду является первый русский скит, устроенный по образу афонских скитов и по уставу афонского пустынножития, строившийся поистине как второй Афон в России. Речь идет о Нило-Сорской пустыни, расположенной неподалеку от Кирилло-Белозерского монастыря. Великий учитель скитской простоты и нестяжания, преподобный Нил Сорский (1433–1508), принял постриг в Кирилло-Белозерском монастыре. Вместе со своим учеником и сотрудником, преподобным Иннокентием Комельским, он долго пробыл на Афоне. Особенно его привлекло уединенное пустынножитие афонских келиотов. Общежитие связано со многими попечениями о внешнем. Одинокий подвиг отшельничества слишком опасен и требует особого мужества и духовной высоты. Скитская жизнь, от двух до двенадцати иноков, – это средний, царский, путь жития «братии вкупе». Именно его и выбрал преподобный Нил за образец: в скиту насельники в основном занимались умным деланием и лишь в малой мере – попечениями о необходимых потребностях. Вернувшись в Россию, преподобный Нил не мог удовлетвориться жизнью общежития и вместе с преподобным Иннокентием устроил в пятнадцати километрах от Кирилло-Белозерского монастыря подобие афонского скита. До наших дней дошел замечательный памятник – составленный им Устав скитского жития. Ученик преподобного Нила, преподобный Иннокентий, по благословению своего духовного отца основал второй скит на реке Нурме, но из-за умножения братии вынужден был со временем ввести общежительный устав.

(презентация фото № 15)

(презентация фото № 16)

Следующую группу составляют обители, духовно связанные с Афоном принятым за образец святогорским уставом. Это – Свято-Успенская Флорищева пустынь, основанная в начале XVII века и отстроенная святителем Суздальским Иларионом, родственником знаменитого изографа Симона Ушакова. Это, конечно, и Свято-Введенская Оптина пустынь, просиявшая в XIX веке возродившимся на Руси старчеством. Особое место занимает Троице-Сергиева Лавра, духовный центр Русской земли.

(презентация фото № 17)

(презентация фото № 18)

Завершают наш исторический экскурс монастыри, духовное сияние которых было возжжено от великих церковных светильников. По образу и подобию первого Русского Афона, – Киево-Печерской лавры, строились великая Успенская Почаевская лавра (XIII век), Супрасльский Благовещенский монастырь (XV век), Псково–Печерский Успенский монастырь (XIV век), Печерский Вознесенский Новгородский монастырь, основанный в XIV веке святителем Дионисием.

(презентация фото № 19)

(презентация фото № 20)

(презентация фото № 21)

(презентация фото № 22)

Перед нашим внутренним взором разворачивается поразительная по величию и охвату панорама русского монашества. От суровых ладожских волн до диких Кавказских гор, от юго-западных Кременецких окраин до величавого голубого Урала высоко горели светильники православной веры, опора Русской Церкви и Русской державы, – русские православные монастыри. Большая часть из них так или иначе были связана с матерью русского иночества – Святой Афонской Горой. Связь с Афоном была той невидимой нитью, которая соединяла Русь с древними традициями Византии. Помимо духовного влияния, Афон нес высокое просветительное и культурное служение. Оттуда приходили в Россию иконы, рукописные и печатные книги, оттуда сиял христианский идеал устремленности к Богу, предстояния Ему. Через высоту афонского миросозерцания Русь усваивала духовную и художественную культуру Византии.

«Дух и чин, правила и уставы Афона проникли все церковное чинопоследование всех церквей Святой Православной Руси как нерушимый завет святых отцов, как совершенный идеал... Святой Афон горит, как непомеркающая всемирная лампада пред Богом, и курится вековечно, как негасимое всемирное кадило», – говорил архиепископ Херсонский и Одесский Никанор (Бровкович. 1826–1890) в конце XIX века.